Петр и Елизавета, безумец и дурнушка: самая странная любовная история XVIII века
Алексей ФИЛИППОВ
14.02.2022
Об опасностях императорской короны, причудах любви и страдавшем биполярным расстройством царе, которого все предали.
Тринадцатого февраля 1792 года, 230 лет назад, скончалась бывшая фаворитка Петра III, Елизавета Воронцова. В девяносто втором она была госпожой Полянской, женой славного, доброго, сделавшего неплохую, но и не особенно хорошую карьеру человека, матерью двоих детей. Замуж ее выдала императрица, которой Елизавета Романовна в свое время испортила немало крови.
Екатерина II была чрезвычайно предусмотрительной женщиной, за ее спиной не должны были оставаться трагедии. Она свергла мужа с престола, затем, как говорили, его убили.
Мстить его бывшей подруге значило давать новые поводы для кривотолков: и она устроила судьбу Елизаветы Воронцовой. И даже оплатила ее долги.
Да и с какой стати ей было держать на нее зло? Воронцова-Полянская была так уродлива, что ее стоило как можно чаще показывать тем, кто считал правление Екатерины II беззаконным. Она оставалась живым свидетельством безумия Петра III: нормальный человек и близко бы не подошел к девушке с таким лицом. И в Москве, и в Петербурге госпожа Полянская была надолго пережившим самого странного российского императора курьезом.
История Петра и Елизаветы примечательна тем, что их обоих хочется пожалеть. Современный им петербургский двор, маленький, замкнутый мирок, где решалась и судьба престола, и будущее России, напоминал стаю волков: умных, безжалостных, бессовестных, просчитывающих все варианты перед смертельным прыжком. К этому времени в империи давно сложилась традиция дворцовых переворотов, и монарху была нужна преданная лично ему силовая опора.
Он должен был сохранять равновесие между придворными группировками, у него должны были быть и железная воля, и такт. А Петр Федорович, тогда еще немецкий мальчик Карл Петер, внук Петра I и круглый сирота, в тринадцать лет привезенный в абсолютно чуждую ему Россию и назначенный наследником престола, в этом жестоком мире был беззащитен. Сейчас ему приписывают и задержку развития, и биполярное расстройство. Игры с волками были ему не под силу.
Женили его в семнадцать лет, и вместо того, чтобы выполнять свои супружеские обязанности, он до двух часов ночи играл в куклы — любимым развлечением наследника были солдатики и марионетки. Непропорционально сложенный, уродливый, с детства приученный к вину и ставший пьяницей, боязливый, странный — в России XVIII века он вызывал и удивление, и отвращение.
А как бы увидели его мы, как бы отнеслись к нему сейчас?
У Петра Федоровича были способности к точным наукам. Он любил музыку. Был остроумен. Его реакции были необычны, отличались от общепринятых, и сейчас с ним занимался бы психолог, психиатр назначил бы ему таблетки.
Специалист разобрался бы и с его чувством незащищенности: парадомания и абсурдная любовь к военному делу, скорее всего, были связаны с этим. Его пылкая любовь к родной Голштинии, крохотной и ничтожной, по сравнению с Российской империей, готовность начать войну с Данией, чтобы вернуть кусочек отцовского наследства, возможно, имели корни в том, что мать Петра Федоровича умерла, когда ему не исполнилось и года, а отец — когда ему не было одиннадцати лет. Он был добр и доверчив и, на свою беду став императором, упразднил Тайную канцелярию — политическую полицию.
Доверял Петр Федорович и своей жене, позже она не без удивления об этом вспоминала. Обошлось ему это очень дорого.
После переворота он целовал руки посланцам жены — просил не разлучать его с Елизаветой Воронцовой. Об этом же умоляла и она. Они любили друг друга, но общим — кроме уродства — у них было и другое. Женщина была очень неглупа. Его тоже никто не называл дураком, современники говорили, что он «не глуп, а безумен».
Но императором не процарствовавший и семи месяцев Петр Федорович оказался работоспособным и дельным.
Для психоаналитиков тут было бы раздолье. Можно написать целые тома о том, как нашли друг друга двое отверженных — причем мужчина был наследником престола, а девушка принадлежала к высшей аристократии, была дочкой генерал-аншефа (то есть генерала армии), сенатора и камергера. Это история о боязни своего окружения, о недоверии к миру. О том, что человек мог поверить только той, кто, как и он, выпадала из нормы. О поиске своего подобия, а вместе с этим — и понимания. Два непохожих на всех остальных существа полюбили друг друга, и это стало еще одним обстоятельством, способствовавшим падению Петра III.
Со смерти Петра I и до убийства его внука Петра Федоровича прошло тридцать семь лет. За это время власть в России семь раз менялась после применения силы или угроз того, что в дело пойдет оружие. Силовая смена монарха стала традицией, от которой империя избавилась только в первой трети XIX века.
На этом фоне странный, доверчивый, нелепый и, как казалось окружающим, не вполне нормальный царь, в отрочестве крещенный в православии, но не расстающийся с лютеранским молитвенником, был обречен. Тем более что Петр III и не защищался. Поначалу он не верил в происходящее, затем суетился, не зная, на что решиться, а позже плакал.
Бог весть, убили ли его под горячую руку, или он умер «от геморроидальных колик», но не оплакивал его никто, кроме Елизаветы Воронцовой. А о том, не забыла ли она своего странного любовника позже, во время долгого, продолжавшегося двадцать семь лет супружества, мы не узнаем никогда. Скорее всего, свергнутый император стал тенью, далеким, смутным воспоминанием. Она была счастлива в своем браке. Петр III собирался развестись и жениться на своей подруге, но императрица демонстративно благоволила к госпоже Полянской, и у нее не было причин жаловаться на жизнь.
Все это могло бы стать сюжетом романа — однако в XIX веке, в России, его не пропустила бы цензура, а в мире о нем мало кто знал.
Сейчас о Петре и Елизавете забыли. Но истории о людях с ментальными особенностями любит сегодняшний Голливуд.
Рано или поздно он доберется и до наших героев, и мы, скорее всего, об этом пожалеем.
Читать онлайн «Трубка, скрипка и любовница (Елизавета Воронцова – император Петр III)», Елена Арсеньева – ЛитРес
– Ваше императорское величество, молю вас успокоиться и поразмыслить!
Принц Георг Голштинский, дядя императора Петра III, в отчаянии глядел на сутулую спину племянника, который стоял, глядя в окно, и резко водил смычком по струнам скрипки. Извлекаемые им звуки больше напоминали взвизгивания заживо обдираемой кошки.
Император был очень не в духе.
– Ваше величество! – вновь принялся взывать принц Георг. – От сего распоряжения может сделаться немалый скандал! Оно губительно для спокойствия нации!
– Нет, этак больше продолжаться не может! – послышался женский вскрик, столь пронзительный, что принцу Георгу, который сейчас пребывал в состоянии немалого потрясения, с перепугу почудилось, будто человеческим голосом закричала истязуемая скрипка.
Конечно, скрипка была тут ни при чем – визжала женщина, которая раньше сидела на канапе, а теперь вскочила и нервно заходила по комнате, заметно припадая на правую ногу и топая, словно была обута не в шелковые туфельки, которые подобало носить придворной даме, а в солдатские сапоги. Принцу Георгу даже послышался звон кавалерийских шпор…
Согласно моде, на даме были пышные юбки с широкими фижмами, и она с досадою отшвыривала тяжелые складки шелка коленом, а с фижмами управлялась неловко, словно с неверно поставленными на корабле парусами.
Лицо ее было набелено и нарумянено, однако даже притирания не могли скрыть, что кожа имела нездоровый оливковый цвет и была преизрядно побита оспинами.
– Не может так больше продолжаться, слышите?! – вновь выкрикнула она, вперяя в Георга столь лютый взор чрезмерно больших для ее востроносенького личика глаз, что принц Голштинский сразу понял, откуда на самом деле подул ветер, опасный не только для императрицы Екатерины, но и для всего государства.
Вот она, всему причина!
Получалось, князь Барятинский не солгал…
Несколько минут назад, когда принц Георг в прихожей императорских покоев столкнулся с Иваном Барятинским, адъютантом императора Петра, и обратил внимание на его ошарашенный вид, а потом выслушал, какое тот получил приказание от своего господина, принцу почудилось, что кто-то здесь сошел с ума. Либо он сам, либо адъютант, либо сам император. Потому что приказ гласил: немедля взять под стражу государыню Екатерину Алексеевну в ее покоях.
Несколько минут принц Георг тупо смотрел на Барятинского, потом выдавил:
– А после что с нею будет?
Князь только плечами пожал: как это, что будет? Неужто не известно, какая участь испокон веков назначена царицам, прогневившим своих венценосных супругов? Всяк слышал про Евдокию Лопухину, первую супругу Петра Алексеевича, деда нынешнего императора! Она жизнь провела в монастырском заточении. Похоже, внук, который прежде шел по стопам великого дедушки только в неумеренном курении трубки да винопитии, решил последовать его примеру и в отношении строптивой жены…
Барятинский беспомощно уставился на принца Голштинского и прислонился к стене, словно ноги отказывались его нести дальше.
Конечно, он – адъютант его величества и по долгу службу должен не токмо голову за него в случае чего сложить, но и повиноваться беспрекословно всякому приказанию, однако же… Голову сложить – это сколько угодно, всегда пожалуйста, а исполнять безумные государевы распоряжения – увольте! Особливо те, которые отданы не им самим.
Он, князь Барятинский, да и принц Георг тоже были свидетелями свары, вспыхнувшей нынче, 24 мая[1] 1762 года, за обедом. Обед был не простой, а парадный, на четыреста персон, и давался он высшим придворным чинам, а также иностранным послам. Причиной обеда была ратификация мирного договора с Пруссией. Договор вызвал общее недовольство, и многие за обедом силились делать хорошую мину при плохой игре, однако император Петр Федорович, который был помешан на всем прусском, пребывал в превосходнейшем настроении. Особенно оттого, что безвозмездно вернул императору Фридриху Восточную Пруссию, отвоеванную у него русскими войсками. Ну да, для друга ведь ничего не жаль!
Петр, желавший пить за здоровье Фридриха Великого, вдруг опомнился и предложил тост за императорскую фамилию.
Все поднялись – кроме государыни Екатерины Алексеевны – и выпили стоя. Тут же Петр, заметивший непорядок и нахмурившийся, послал своего флигель-адьютанта Гудовича спросить, почему она не встала в знак уважения к его тосту. Екатерина ответила, что, коли императорская фамилия состоит только из ее мужа, сына и ее самой, она сочла церемонии излишними.
Выслушав сие, император побагровел и вторично отправил Гудовича к Екатерине Алексеевне, наказав передать, что она дура, ибо два его дяди, принцы Голштинские, здесь присутствующие, тоже относятся к императорской фамилии. И тотчас, боясь, что Гудович постыдится исполнять возложенное на него премерзкое поручение, Петр привстал и, глядя на жену, во весь голос закричал:
– Дура!..
Все пирующие так и замерли. Екатерина продолжала сидеть с приклеенной улыбкой, однако в глазах у нее блеснули слезы. Наконец она нашла силы заговорить и обратилась к сидевшему рядом камергеру Александру Сергеевичу Строганову с просьбой развлечь ее каким-нибудь разговором.
Строганов начал, запинаясь и чувствуя на себе недовольный взгляд императора, однако жалость к Екатерине Алексеевне взяла верх. Он был человек остроумный, краснослов, оттого оскорбленная государыня вскоре справилась со слезами и даже смогла улыбаться, пусть и с усилием.
Впрочем, никто более не чувствовал себя на пиру непринужденно, даже те, кто откровенно приходил в восторг от всякого императорского плевка или чиха. Все ощущали, что этой вспышкой дело не кончится, ибо очень уж злорадная, многообещающая ухмылка плясала на тонких губах Петра Федоровича.
И опытные царедворцы оказались правы в своих предчувствиях. В конце пира император объявил, что намерен удостоить некую даму высокой награды и чести. А впрочем, она этой чести вполне достойна, ибо и сама является особой достойнейшей и обладает массой непререкаемых достоинств. Тут Петр уже путался в словах, а у собравшихся началась сущая путаница в мыслях. Наконец императору подали орден Святой Екатерины, и он возложил его на некую неказистую, кривобокую и слегка прихрамывающую даму с недобрым, некрасивым лицом.
В ней не было ровно ничего, на чем мог бы отдохнуть взор, кроме, само собой, высочайшей награды Российской империи, учрежденной для женщин. Сама нынешняя императрица Екатерина Алексеевна была удостоена ее, лишь когда официально обручилась с Петром Федоровичем. А тут вдруг какая-то уродина!..
Уродиной-то она, может, и была, но, как говорится, на вкус и цвет товарищей нет. Для императора Петра, похоже, никого на свете не было ее краше, коли он не пожалел для нее наивысшего ордена. А потом, в своих покоях, когда скандализованные гости уже разошлись и остались только ближайшие приближенные императора, он пошептался с орденоносной страшилой и поверг собравшихся в ошеломление, заявив, что это только первый шаг. Нынче же Барятинский императрицу Екатерину арестует и поставит стражу в ее покоях. Потому что Петр намерен развестись с опостылевшей, распутной женой! А женится он вот на этом воплощении достоинств… Тут император ткнул пальцем в кривобокую даму.
Алексей АнтроповПортрет Елизаветы Романовны Воронцовой, 1762 год: Описание произведения Его глазури (красочные слои) значительно повреждены, из-за чего портрет размыт, а подпись, которая могла бы свидетельствовать об авторстве, отсутствует.
Считается, что ее автором является знаменитый в середине XVIII века Алексей Антропов, изображенный на портрете Елизаветы Романовны Воронцовой.
В историю вошли две дочери графа и генерал-аншефа Романа Воронцова – старшая Елизавета (1739 г.р.) и младшая Екатерина (1743 г.р.). Рано лишившись матери, оба будут определены императрицей Елизаветой Петровной в фрейлины к супруге своего племянника Петра III, великой княгине Екатерине Алексеевне. Младшая Воронцова, Дашкова в браке станет спутницей и подругой будущей Екатерины II, одной из образованнейших женщин своего времени и возглавит Петербургскую Императорскую Академию наук (лучшие ее портреты принадлежат кисти ученицы Антропова – Дмитрий Левицкий). А вот старший, напротив, вызовет у Екатерины отвращение.
Сохранившееся словесное описание внешности Елизаветы Романовны Воронцовой гораздо ярче и красноречивее, чем антроповский портрет. «Трудно представить женщину некрасивой для нее, она похожа на трактирную горничную!» – сказал посол Франции Бретей.
Ему вторил другой посланник, Фавье: «Это безобразие Воронцова было невыносимо и купалось ни в хорошей конституции, ни в белизне кожи». Императрица Екатерина подчеркнет в мемуарах нечистоплотность Елизаветы Воронцовой и распишет, как после болезни ее лицо было изрыто не только оспинками настоящих шрамов.
Впрочем, отвращение Екатерины можно понять, ведь именно в «Широкоро» Елизавета Воронцова влюбилась в своего супруга, великого князя Петра Федоровича. Их отношения ни для кого не были секретом: Воронцова числилась «матриссой EN titre», наследник престола обожал ее и ласково называл «Романовной». Императрица Елизавета осталась глуха к унижениям, которые перенесла Екатерина в этом браке: ссылка, племянник с неуклюжим Воронцовым ее довольно забавляли, она баловала любовницу и называла ее «мадам Помпадур».
Унаследовав российский престол, Петр III сразу же посадил Воронцова в соседние с ним покои Зимнего дворца, а Екатерина наложила на нее ленту – знак камер-дамы (с этим знаком Воронцов изобразил Антропова).
Он даже планировал жениться на Елизавете, а законную жену отдать по доброй монаршеской традиции в монастырь. Однако Екатерина была умна и дальновидна. Всего за полгода Петр III лишится не только престола, но и жизни.
Елизавета Воронцова, вопреки ожиданиям, не подверглась репрессиям. Была убрана со двора, но потом вполне счастливо вышла замуж за статского советника Александра Полянского, младшего из сыновей от этого брака Екатерина даже крестила.
Антропов изобразил Елизавету Воронцову, замершую в странной позе (словно откинувшись назад), с короткой шеей, одетую в голубое платье с кружевами, соответствующее моде рококо (она как раз представила мадам Помпадур только настоящую, французскую), и – вопреки беспощадные слова его современников — довольно красиво.
Автор: Анна Вчера
Вот сколько правды в сериале «Великая императрица Екатерина»
*Внимание: впереди спойлеры к фильму «Великая»*
Самопровозглашенный антиисторический новый мини-сериал Hulu The Great представляет собой очень вольную адаптацию жизни Екатерины Российской.
Императрицу играет Эль Фаннинг, полностью демонстрирующая ее неиспользованный комедийный талант.
Шоу является адаптацией пьесы Тони Макнамары, известного как сценарист номинированного на «Оскар» романа Йоргоса Лантимоса «: Фаворит », еще одной исторической драмы, стирающей границы между фактами и вымыслом.
Как Великая 9Слоган 0024 гласит, что мини-сериал из десяти эпизодов — это «иногда реальная история». Шоу на самом деле сопоставляет правдивые и выдуманные, преувеличенные случаи из жизни самой долгоправившей женщины-государя, когда-либо восседавшей на российском престоле. Но прежде всего это очень развлекательное шоу, смешивающее щедрость
Петр и Екатерина в Великой против В реальной жизни
В сериале Екатерина выходит замуж за императора Петра (восхитительно непомерного Николаса Холта), когда ей 16 лет. На самом деле пара впервые встретилась, когда они были детьми, а затем поженились подростками в 1745 году, когда Екатерина свергла его почти в два года.
десятилетия спустя. Великий изображает Екатерину в образе прусской девушки (родившейся на территории современной Польши) при преимущественно русском дворе, которую Петр часто принижал за то, что не мог понять русскости. Однако настоящий Петр III тоже родился в Пруссии, а точнее в немецком Киле.
Шоу начинается с того, что Петр уже является императором России, аморальной, развратной, жестокой фигурой, заинтересованной только в роскоши и вечеринках и развлекающейся несколькими делами на стороне, что резко контрастирует с заботливой, прогрессивной, просвещенной Екатериной. Хотя настоящая Екатерина описывала Петра как отвратительного человека на личном уровне, стоит отметить, что он ввел в России свободу вероисповедания.
через журнал Slant Екатерина была популярной правительницей, и ее 34-летнее правление известно как екатерининская эра, эпоха Просвещения, считающаяся золотым веком России. Как и в мини-сериале, она была интеллектуалкой и поклонницей Вольтера и продвигала реформы образования.
Как рассказывается в сериале, она даже вызвалась на эксперимент по вариоляции оспы. В реальной жизни это произошло, когда она уже была императрицей, и ей сделали прививку вместе с сыном Павлом и другими членами двора.
В то время как она изо всех сил пытается забеременеть на протяжении всего сериала, показывая, что беременна мальчиком только в конце, в реальной жизни Кэтрин родила Пола в 1754 году, поэтому ему было восемь лет, когда его мать пришла к власти. Екатерина также намекнула, что Павел не был сыном Петра, и заявила, что их брак так и не был заключен, поскольку Павел, возможно, был ее первым любовником Сергея Салтыкова.
Связанный: Великие: исторический художественный сериал и юмор, отражающие наши болезненные времена
Елизавета была императрицей до Петра
Когда Екатерина и Петр поженились в реальной жизни, на троне восседала тетя Петра Елизавета. Елизавета стала императрицей после свержения Ивана VI, который был провозглашен императором, когда ему было всего два месяца.
Елизавета, которую в сериале играет Белинда Бромилов, была дочерью Петра Великого, а не его невесткой, как в сериале. Следовательно, Великий был дедом Петра, а не отцом.
Более того, персонаж Холта проявляет тревожную одержимость своей покойной матерью, которая холодно относилась к нему в детстве. На самом деле государь так и не узнал ее, так как она умерла, когда он был младенцем.
Иван из сериала, с другой стороны, убит Елизаветой, чтобы освободить место для переворота Екатерины, в то время как на самом деле он попал в тюрьму после того, как был свергнут и убит своей охраной в 23 года во время правления Екатерины. В спектакле Иван назван внебрачным сыном Петра Великого, но на самом деле он был сыном Анны Леопольдовны, племянницы императрицы Анны Российской, которая умерла, не оставив наследника, и единственной внучки Ивана V.
через Лос-Анджелес ТаймсЛюбовники и слухи Екатерины
Петр III взошел на престол после смерти Елизаветы в 1762 году, то есть, когда ему и Екатерине было далеко за 30.
На самом деле Орлов был не только советником Екатерины, но и ее любовником. С другой стороны, поклонники Льва Воронского Себастьяна де Соуза и его романа с Екатериной Великий будет разочарован, узнав, что он не персонаж из реальной жизни.
Что касается Петра III, то в сериале его отравил небольшим количеством мышьяка его друг Григор Дымов (Гвилим Ли), ревнивый к его жене Джорджине (Чэрити Уэйкфилд), у которой с ним жестокий роман. Джорджина — вымышленный персонаж, так как настоящей любовницей Петра была женщина по имени Елизавета Воронцова.
через Harper’s Bazaar В сериале Питер выздоравливает, но узнает о планах Кэтрин свергнуть его с престола, что вынуждает Кэтрин действовать быстро. С помощью военных она заключает Питера в тюрьму и заставляет его отречься от престола. В реальной жизни Петр умер вскоре после ареста в 1762 году.