Неприятные ощущения на языке причины: Справочник стоматологических болезней – СТОМА

Содержание

Из-за чего болит язык сбоку: причины неприятных ощущений, лечение

Время чтения статьи: 1 минута

Язык – удивительный человеческий орган. На нем расположено столько всевозможных рецепторов и нервных окончаний, что когда он начинает болеть, то вызывает у человека сильный дискомфорт. Пациенту становится неудобно или больно говорить, есть, пить, что значительно влияет на его качество жизни.

Кроме того, если язык болит сбоку, то это может говорить о различных заболеваниях, порой довольно серьезных, так как этот орган чувствителен к различным локальным и общим патологическим процессам. Поэтому при возникновении неприятных ощущений лучше сразу обратиться к врачу: к стоматологу, терапевту или отоларингологу. Даже быстрый осмотр и сбор анамнеза могут прояснить, что именно вызывает боль. Только после выяснения причины состояния можно начинать его лечение.

Язвенно-некротический стоматит Венсана

Одна из причин того, что язык болит сбоку, – это язвенно-некротический стоматит Венсана.

При этом заболевании в ротовой полости появляются язвочки, которые могут располагаться не только непосредственно на языке, но и на слизистой щек, и даже распространяться дальше:

на десны;
нёбо;
миндалины.

Вызывают болезнь бактерии: спирохеты и фузобактерии. Особенно характерно для этой патологии то, что язвочки покрываются грязно-серым налетом. Язвенно-некротический стоматит Венсана лечат местно при помощи противомикробных препаратов. Также назначают антибиотики широкого спектра.

Травмы языка

Еще одна причина, почему язык болит сбоку, кроется в механических травмах органа. Они возникают при употреблении пищи с острыми частями (семечек, орехов, недоваренных круп), ударах, прикусывании. Повреждение может появиться из-за припадка, занятий спортом, падений, различных несчастных случаев.

Если вы совершенно уверены в том, что болезненность – результат травмы, то нужно просто дать языку время на восстановление. Тем не менее обследование у специалиста для уточнения диагноза и лечения не будет лишним.

Глоссит

Глоссит – это воспаление тканей языка, проявляющееся в его болезненности, изменении цвета и структуры, появлении плотного налета. Возникает ощущение жжения, гиперемия (переполнение сосудов кровью), пища утрачивает вкус, усиливается слюноотделение.

Если врач поставил пациенту диагноз «глоссит», то следующий шаг – выяснить, свидетельствует ли это о патологии других органов. Это может быть вирус герпеса, отравление солями тяжелых металлов и прочее. Лечение назначают в зависимости от инициирующей причины, стараясь ее исключить. Обычно оно включает местную терапию антисептиками.

Катаральный глоссит

Если язык болит сбоку и белый налет покрывает его поверхность, то это, скорее всего, катаральный глоссит – частный случай этого заболевания. Его можно рассматривать как симптом других патологий. В частности, его вызывают:

Помимо болезненных ощущений и налета, к симптомам катарального глоссита относят отек языка и жжение, которое особенно усиливается после приемов пищи или разговоров. Заболевание лечат путем устранения его причин и полоскания рта антисептическими растворами.

Увеличение лимфатических узлов

Язык может заболеть из-за того, что увеличились лимфоузлы, находящиеся под ним. Вызвать такую реакцию может скрытая в организме инфекция. Симптом в некоторых случаях свидетельствует и об онкологическом заболевании, при этом становясь одним из первых его признаков. Поэтому особенно важно обратиться к врачу, а не надеяться, что болевые ощущения пройдут сами по себе.

Воспаление слюнных желез

Такое заболевание называется сиаладенит. Подвергаться ему могут любые слюнные железы, но болезненные ощущения в языке, ближе к основанию, возникают, если поражена подъязычная железа. Патологию вызывают вирусы или бактерии. К симптомам сиаладенита относят:

боль у основания языка;
образование уплотненной припухлости под ним;
уменьшение слюноотделения.

Чем лечить заболевание, если язык болит сбоку именно по этой причине? Противобактериальными и противовирусными препаратами.

Множество других причин

Помимо перечисленных причин, к возникновению боли в языке приводят:

аллергические реакции, в таком случае неприятное ощущение появляется после приема в пищу продуктов-аллергенов;
лишай в полости рта;
дефицит железа в организме – анемия, нехватка витамина В12;
глоссалгия – боли без видимых нарушений структуры языка, вызываемые патологиями других органов или травмами зубов, десен;
частое курение;
зубные протезы, если они плохо сидят.

Причин множество. Неприятные ощущения в этом органе могут свидетельствовать даже о заболеваниях кишечника и сердца, в частности, о стенокардии. Таким образом, если болит язык, прежде чем лечить симптом, важно выяснить его причину и бороться непосредственно с ней.

Эта статья носит информативный характер, за подробностями просим вас обращаться к врачу! О противопоказаниях и побочных действиях спрашивайте у врача.

Щипит язык: причины, лечение

Время чтения статьи: 1 минута

Состояние ротовой полости и слизистой оболочки рта выступает индикатором здоровья организма, так как любые нарушения в функционировании внутренних органов мгновенно отражаются на состоянии кожных и слизистых оболочек. Сигналом о развитии серьезных заболеваний не обязательно будет потеря сознания или постоянные головокружения, так как даже дискомфорт, когда щипит язык, является тревожным симптомом.

Жжение на языке: проявления и симптомы

В большинстве случаев дискомфорт во рту возникает ненадолго и никак не связан с изменениями в состоянии здоровья. Традиционно щипит язык после употребления медикаментов с неприятным вкусом, горячих напитков, спиртного или острых продуктов питания. Достаточно одного глотка воды, чтобы снизить боль и чувство дискомфорта. В некоторых случаях раздражение слизистой оболочки возникает после проведения стоматологического лечения.

Если же спустя несколько дней, неприятные ощущения не исчезают и щипит язык, причины, лечение необходимо выяснять подробнее. Жжение и чувство пощипывания на языке может иметь следующие проявления:

Сухость и жжение на языке или в ротовой полости;
Усиление дискомфорта, появление отека или онемение языка;
Возникновение постоянных покалываний.

Почему щипит язык: причины дискомфорта

С вопросом, почему щипит язык ежедневно сталкиваются не только сотрудники стоматологических клиник и гастроэнтерологи, так как множество мужчин и женщин ежедневно сталкиваются с чувством пощипывания. Причинами дискомфорта в ротовой полости могут выступать местные стоматологические заболевания, а также общие факторы здоровья. Причинами для пощипывания на языке местного характера являются:

Снижение секреции слюнных желез, в результате чего ротовая полость пересыхает, а губы и язык покрываются трещинами. Попадание еды и напитков могут раздражать очаги воспаления.
Красный плоский лишай, который вызывает поражения слизистой оболочки эрозивного характера.
Развитие грибкового кандидоза в ротовой полости, которое сопровождается повреждением целостности слизистой оболочки.
Образование зубного камня на поверхности зубов, которые контактируют с поверхностью языка.
Аллергические реакции на слизистой оболочке.
Лейкоплакия.
Повышенная чувствительность сосочков языка.
Герпетическая инфекция.
Скрежет зубами, в результате чего повреждается поверхность языка.

Если щипит язык, причины могут быть вызваны общими изменениями в состоянии здоровья, а также патологиями остальных органов и систем. К подобным факторам дискомфорта чаще всего относятся:

Несбалансированное или нерегулярное питание;
Заболевания крови;
Гормональный дисбаланс;
Нарушения в работе пищеварительного тракта;
Расстройства нервной системы;
Сахарный диабет;
Курение;
Травмы языка и слизистых оболочек ротовой полости.

Щипит язык: лечение и профилактика

Чаще всего жжение языка связано с развитием стоматологических и инфекционных заболеваний, поэтому для лечения стоит обращаться к врачам, которые занимаются данной медицинской сферой. Для диагностики причин неприятных ощущений на языке стоит обратиться к стоматологу. Если очагов инфицирования не обнаружено, необходимо идти к терапевту. В остальных случаях может потребоваться консультация венеролога, эндокринолога, диетолога, гастроэнтеролога, гинеколога. Лечение дискомфорта и чувства пощипывания на языке должно выполняться в двух направлениях:

Облегчение состояния пациента и снятие симптомов.
Воздействие на организм больного для полного предотвращения болезненного состояния.

Для полной ликвидации болезненного состояния, если щипит язык, лечение врач может предложить медикаментозное лечение и дополнительные рекомендации для быстрого восстановления. С целью снижения дискомфорта и устранения симптомов врач предложит:

Обезболивающие и жаропонижающие препараты;
Нормализация питания;
Коррекция образа жизни.

После детальной диагностики и определения причин болезненного состояния, для лечения могут использовать противовирусные и антимикробные средства, противовоспалительные препараты и антибиотики. В некоторых случаях будет целесообразным прием гормональных препаратов или витаминных комплексов.

Самостоятельное лечение может оказаться неэффективным, а также станет причиной потери времени, поэтому при появлении нехарактерных ощущений в области языка рекомендуется обратиться к специалисту. Категорически не рекомендуется использовать сомнительные ополаскиватели или обрабатывать воспаленные участки слизистой неизвестными препаратами, а также самостоятельно назначать курс антибиотиков или использоваться непроверенные народные средства.

Глоссалгия — болевые ощущения в языке

Стоматолог — врач, который занимается не только здоровьем ваших зубов, но также и состоянием всей ротовой полости. Именно по этой причине, в случае возникновения неприятных или болезненных ощущений в области языка, любой терапевт направит вас именно в стоматологию. В этой статье вы найдете для себя полезную информацию о том, что такое глоссалгия, каковы ее основные симптомы и как лечить это необычное заболевание.

Что это такое

Как обособленная болезнь, глоссалгия статистически среди обращений к стоматологам встречается крайне редко.

Глоссалгия языка выражается в периодических или постоянных болевых ощущениях без очевидных на то причин.

Вначале пациент может испытывать зуд, покалывания, анемию, жжение в языке, сухость во рту. Некоторые даже не придают особого значения этому заболеванию, потому что оно появляется всегда на фоне серьезных заболеваний и нарушений функций организма, будь то желудочно-кишечный тракт, печень, нервная или эндокринная система.

В момент появления симптомов глоссалгии, у пациента есть более важные проблемы, на которых он концентрирует свое внимание. А при устранении основного заболевания, главной причины образования болезненных ощущений в языке, и сама глоссалгия чаще всего бесследно проходит.

Большинство пациентов не догадываются, что такое глоссалгия и каковы причины ее возникновения. Многие связывают покалывания, опухание и жжение языка с травмированными зубами, бракованными пломбами или плохо подогнанными протезами. Однако глоссалгия — это проблема вовсе не связанная со всеми вышеперечисленными факторами.

Чаще всего данное заболевание диагностируется у женщин климактерического возраста. Мужчины подвержены ему в гораздо меньшей степени. Проявляются симптомы на фоне серьезных проблем с ЖКТ, сосудами, гормонами, кровообращением в мозге, а также при стрессовых состояниях, депрессиях, расстройствах нервной системы. Также нередко заболевание языка возникает у мнительных людей.

Научные исследования связывают развитие глоссалгии, или как ее еще называют глоссодинии, с нарушением работы гипоталамуса. А поскольку этот отдел мозга отвечает за работу нервной, сердечнососудистой, пищеварительной и выделительной систем, регуляцию обмена веществ, эмоции и многое другое, сбои в его работе поражают, в том числе, блуждающий и языкоглоточный нервы. В связи с этим больной начинает испытывать ложные болезненные ощущения при отсутствии какого-либо травмирующего элемента.

Симптомы

Симптомы болезни могут быть сугубо индивидуальными в каждом конкретном случае, поскольку мы уже определили, что основной причиной ее возникновения являются нарушения мозговой деятельности. Чаще всего после приема пациента, осмотра и проведения ряда анализов, врачи ставят диагноз «глоссалгия по смешанному типу», подразумевающий массу возможных причин образования болезни.

И все же есть небольшой перечень симптомов, общих для большинства пациентов, которым диагностировали данное заболевание:

слизистая оболочка и форма языка остаются внешне неизменными, при этом больной ощущает неприятное жжение, покалывание и даже онемение части или всего языка;
изредка такие же симптомы проявляются в области твердого неба, щек и губ;
вышеописанные ощущения могут быть как временными, так и постоянными, переходя, фактически, в хроническое заболевание;
многие пациенты жалуются на затруднения при общении, поскольку язык во время разговора очень быстро устает;
примерно тридцать процентов больных испытывают постоянную сухость во рту, не устраняемую даже обильным питьем;
очень часто симптоматика обостряется перед важными событиями в жизни пациента;
локализация болезненных ощущений не имеет постоянного характера. Расположение очага может меняться при каждом новом приступе;
в большинстве случаев у пациентов с данным заболеванием наблюдаются депрессивные и апатичные состояния, нарушения сна, или же, наоборот, признаки агрессии и социопатии.

Если глоссалгию не лечить, существует равная вероятность как ее полного самоустранения, так и перехода в хроническую стадию.

Лечение

Поскольку трудно сходу установить причину возникновения глоссалгии, лечение, в первую очередь, направляется на устранение возможных причин болевых ощущений. Проверяются протезы при их наличии, качество пломб, форма зубов и прикуса. Параллельно стоматолог может направить вас на консультацию к узким специалистам: гастроэнтерологу, неврологу, психологу, эндокринологу, гематологу и т.д.

Если вы зададите вопрос своему стоматологу, как вылечить глоссалгию, скорее всего он расскажет вам о ряде типичных процедур, в которые обычно включаются обезболивающие аппликации, полоскания с травами, смазывание языка ретинол ацетатом и физиопроцедуры (электрофорез, ионофорез, массаж). Однако подобрать более серьезные лекарственные препараты можно только при установлении точной причины возникновения данного заболевания.

О том, как лечить глоссалгию современными методами, подробно написал Васенев Е.Е. в своей статье про транскраниальную электростимуляцию. Суть данного метода заключается в немедикаментозном воздействии на сосуды головного мозга, что значительно снижает болевой синдром и приводит к прогрессу в лечении. Судя по результатам проведенных лечений, этот метод в скором времени будет пользоваться большим спросом среди пациентов с подобным диагнозом.

Секретный язык боли: почему наши самые мучительные моменты не поддаются объяснению

Боль особенно трудно выразить словами — факт, который раскрывает некоторые тревожные истины о человеческом состоянии

Лоуренс Оливье и Дастин Хоффман в фильме «Марафонец» (Paramount Pictures)

Отрывок из «Истории боли: от молитвы к болеутоляющим».

В пьесе Маргарет Эдсон «Остроумие» (1999), лысая Вивиан Беаринг выходит на сцену в своем больничном халате, толкая стойку для капельниц. Она жалуется:

Меня спросили: «Как ты себя сегодня чувствуешь?», пока меня рвало в пластиковый таз. Меня спросили, когда я выходил после четырехчасовой операции с трубкой в каждом отверстии: «Как вы себя чувствуете сегодня?»
Я жду момента, когда кто-нибудь задаст мне этот вопрос и я умру.
Мне немного жаль, что я пропущу это.

Она продолжала сетовать на бесплодие метафорических языков, доступных для пациентов, страдающих метастатическим раком яичников четвертой стадии. Вместо роскошного драматического театрального языка эпической поэмы «Королева фей» ее страдания породили пьесу, украшенную лишь «изношенной метафорой» «песка времени, ускользающего сквозь песочные часы». Как она признала с горьким юмором,

Однако в данный момент я не склонен к поэзии.
У меня меньше двух часов. Затем: занавес.

Жалобы Беринга на «избитые» рассказы, открытые для тех, кто испытывает боль, повторялись на протяжении веков. Как могли люди, страдающие от боли, ответить на вопрос: «Как вы себя чувствуете сегодня?» Трудности с ответом наблюдались еще в 409 г. до н. э. В «Филоктете» Софокла Неоптолем спрашивает: «Почему ты так стенаешь и взываешь к богам?» . . . Что с тобой?», на что Филоктет ответил: «Ах, пронзает меня, пронзает! О страдание, о несчастный я! . . . Как ты можешь не знать. . . . Да, ужас неописуемый».

Утверждение, что сильное страдание «недоступно словам», продолжает оставаться главной темой в наше время. В 1840-х годах после многих лет мучительной боли социальный теоретик Харриет Мартино также размышляла о невыразимости боли. «Где теперь эти боли?», — спросила она. Она заметила, что после болезни мучительные ощущения не только ушли, но и были уничтожены. Они уничтожены так окончательно, что даже память не может их удержать. Факт их возникновения — это все, что может сохранить даже память. Сами ощущения не могут быть ни сохранены, ни вызваны, ни возрождены; они наиболее мимолетны, наиболее существенны и полностью разрушаемы из всех вещей.

Неважно, как часто возвращалась боль, ее нельзя было вспомнить. Как продолжал Мартино,

Эту боль, которую я чувствую сейчас, когда пишу, я испытывал прежде бесчисленное количество раз. … И через несколько часов я буду так же неспособен представить это себе, как и самому здоровому человеку в доме.

Действительно, сложность вспоминания ощущений телесных мук стала одним из клише в рассказах о боли.

В этой главе я исследую некоторые барьеры, препятствующие передаче болезненных ощущений как себе, так и другим людям. Понятно, что больное тело часто ищет уединения и тишины, а не историй. Акты сообщения о боли могут быть болезненными сами по себе, и всегда существует опасность, что свидетели собственных страданий могут отреагировать скорее негативно, чем снисходительно. Тем не менее глава завершается кратким намеком на тему, которая будет появляться на протяжении всей книги: коммуникативные акты боли не обязательно деструктивны. Те же самые люди, которые заявляют о своих страданиях как о «невыразимых» или «абсолютно мимолетных», могут затем продолжать рассказывать свою историю боли в мельчайших подробностях. В результате нарративы о боли могут быть продуктивными: они способны объединять людей воодушевляющими и творческими способами.

Требования тела, испытывающего боль

Большинство чувств трудно выразить словами. Это не уникально для чувств боли. Люди изо всех сил пытаются перевести все сильные ощущения в слова, включая оргазмический восторг и родительскую любовь. Тем не менее, болезненные тела могут быть особенно нерасположены к актам общения. В 1930 году Вирджиния Вульф заявила, что у людей есть богатый язык Шекспира для любви, но очень тонкий язык для боли. Сетуя на «бедность языка» боли, она утверждала, что

В английском, который может выразить мысли Гамлета и трагедии Лира, нет слов для дрожи и головной боли. . . . Самая простая школьница, когда она влюбляется, имеет Шекспира и Китса, чтобы говорить за нее свое мнение; но стоит страдальцу попробовать описать врачу головную боль, как тотчас иссякнет язык.

Попытки перевести приятных ощущений в язык могут быть прерывистыми, основанными на клише или переработанными (взятыми из Шекспира или Китса), но они все же могут вызвать у слушателей огонь узнавания. Напротив, нарративы о боли могут погружать как человека, страдающего от боли, так и свидетелей в глубины несчастья.

Почему неприятные телесные состояния особенно не поддаются легкому общению? Очевидно, что у многих людей, испытывающих острую боль, нет «постсостояния», в котором они могли бы свидетельствовать о своих страданиях. Как заметил один хирург в конце девятнадцатого века, было довольно трудно получить точное представление о хирургическом вмешательстве до анестезии с точки зрения пациента, вероятно, по той же причине, что и лев в басне. , когда он критиковал художника за то, что он всегда изображал битву между львами и людьми, заканчивающуюся победой человека, — львы не рисуют.

«Пытки жертвы» в «неудачном случае», продолжал этот хирург, состоят не более чем в «постепенном затихании мучительных криков, затихающих в тишине смерти».

Люди, пережившие мучительные события, сталкиваются с огромными трудностями. Боль отчуждает страдающих от самих себя. Существует разрыв между «мной» и «моим телом, испытывающим боль». Что это за «вещь» и почему она предает «меня»? Как попытался объяснить один пациент с хронической болью,

Теперь это я с этим кусочком, который не подходит, но это не я, это часть моего тела, которая не принадлежит мне. . . . Ну, это чувствуется по-другому, вы знаете об этом, оно несколько раз покалывало и жгло, назад и вниз по моим ногам, чтобы вы могли его изолировать, вы могли сказать, что часть, которая вам не принадлежит, как будто она проникла или что-то в этом роде. дантист, не только боль, но и все покалывание и онемение, а также тот факт, что это не работает, я могу поднять руку, нет проблем, но вам нужно больше работать, чтобы заставить ноги что-то делать, вы должны заставить их . . . . Да, вроде как они не я.

Ни в какой форме страдания это разъединение между «я» и «телом» не является более выраженным, чем в случаях, когда другой человек несет ответственность за преднамеренное причинение боли. В частности, страдания, вызванные пытками, делают общение с другими исключительно трудным, если не невозможным. Отчасти причина в том, что пытки преднамеренно выделяют жертву из тех человеческих сообществ, внутри которых (как я заметил во вступительной главе) боль передается. Как проницательно отмечает Элейн Скарри в «Тело в боли», в пытках тело страдальца занимает весь мир. Он сам становится оружием, уничтожая тот самый язык, который мог бы быть использован для его объективации. Невероятная боль пыток «разрушает реальность».

Возможно, никто не выразил этот деструктивный процесс более ясно, чем Жан Амери, замученный гестапо за участие в сопротивлении во время Второй мировой войны. нанесенный мне». Образные языки, доступные для объективации его агонии, были недостаточными. Ощущалась ли одна боль

«как раскаленное железо в моих плечах», а другая была «подобна тупому деревянному колу, вбитому мне в затылок»? Одно сравнение будет означать только другое, и в конце концов мы будем обмануты, включив безнадежную карусель образной речи. Боль была такой, какая была. Кроме этого нечего сказать. Качества чувства так же непостижимы, как и неописуемы. Они отмечают предел способности языка общаться. Если бы кто-то хотел передать свою физическую боль, он был бы вынужден причинить ее и тем самым сам стать мучителем.

Причина, как утверждал Амери, заключалась в том, что пытки разрушили мир, каким его прежде знал страдалец. Он заметил, что одним из наиболее «фундаментальных переживаний человека» было «ожидание помощи»: тем, кто испытывает боль, обычно дают грелки, чашки чая, анальгетики. Напротив, «с первым ударом полицейского кулака, от которого не может быть никакой защиты и от которого не отвратит никакая рука помощи, часть нашей жизни заканчивается и уже никогда не возродится».

Пытки — крайний пример некоммуникабельности. А ежедневные боли? Они тоже могут вывести из строя. По словам стихотворения 1737 года,

Грустная меланхолия охватила меня,
К книгам и беседам не склонялся.

Как писал поэт Уильям Каупер в письме своей подруге Маргарет Кинг, она имела полное право «исключить меня из числа ваших корреспондентов», поскольку он уже давно не писал. Однако, как он объяснил, он «сильно страдал от ревматизма». . . . Не в моих пальцах вы скажете — Верно — Но вы не хуже меня знаете, что боль, где бы она ни была, не располагает к письму».0007

Или, по словам эмигрантки Анны Хей в письме, написанном в 1888 году, «ревматизм стал настолько сильным, что мои руки стали такими неподвижными и болезненными, что я не мог писать». Действительно, от боли буквально перехватывает дыхание, как это случилось с 21-летней женщиной в 1873 году, выпившей фосфорный крысиный яд после ссоры с подругой. Она сбивчиво говорила о «кислом удушливом дыме, [который] перехватил у меня дыхание и заставил меня закричать». Больше она ничего не помнила, но проходивший мимо полицейский нашел ее «в очень возбужденном состоянии посреди кухонного пола, кричащей и подпрыгивающей, по-видимому, в сильной агонии». . . . Она не хотела или не могла отвечать ни на какие вопросы и вскоре упала на пол в обмороке». Сильная агония разрушила возможность говорить.

Как понял бы депрессивный человек, как Каупер, многие формы боли по своей природе изолируют, провоцируя тоску по темноте, тишине и уединению. «Я стремился отказаться от всякого общения с миром», — признавался один страдавший зубной болью в 1830-х годах. В муках серьезной головной боли «человек молится, чтобы его оставили в покое в полной тишине», и все «говорить или делать — это невыносимое бремя», объяснил один врач-страдалец в 1872 году. В 1904 году итальянский невролог уточнил: в то время как «Радость заставляет нас спешить из дома, боль заставляет нас войти в него». . . . Радостные, мы ищем света, движения, шума, людей; несчастны, мы хотим тьмы, покоя, тишины, одиночества». Это, несомненно, было переживанием безымянного пациента, страдающего невралгией тройничного нерва, как заметил хирург-болеутоляющий Рене Лериш. Его пациент

сообщает вам с видом покорности, что он был вынужден отказаться от всех своих занятий вне дома, общественной и профессиональной жизни. Во всем его существовании доминирует его боль: она значит для него все, и ему никогда не позволено забыть об этом. Он избегает всего, что может вызвать его возвращение. Он больше не моется и не бреется. Он боится чистить зубы. Он даже почти больше не ест. Он почти не говорит, разве что с закрытыми губами. Часто он остается в полумраке, обмотав голову бесчисленными шелковыми платками — неопрятным и безнадежным.

Стоит ли удивляться, что невралгию тройничного нерва также называют «болезнью самоубийства»?

К сожалению, присутствие других людей может только усугубить страдания. «Ну, на самом деле это довольно сложно описать», — прокомментировала неизлечимо больная пациентка г-жа В. в 1962 году, но

я не могла ничего выносить рядом со мной [] ни вибрации кровати. У меня была ужасная грызущая боль… все время. … И я не мог ни с кем разговаривать со мной, даже с моей семьей, и я их всех очень люблю, но я просто чувствовал, что не могу. Я терпеть не мог, чтобы кто-нибудь пришел и заговорил со мной.

Не менее досадно было ей и то, что «я не могла не показать боли на лице»: иными словами, ее немое сообщение о страдании было само по себе мучительно. Влиятельный невролог Сайлас Вейр Митчелл был более лаконичен, написав: «Пытки засоряют сам источник мысли».

Наряду с изоляцией страдающих от боли людей от их семей и друзей, физический дискомфорт работает против человеческого обмена, притупляя высшие чувства и интеллект. «Я был несчастен всю ночь, — ворчал в 1740 году писатель Джонатан Свифт, — и до- день [утра] чрезвычайно глух и полон боли. Я так глуп и сбит с толку, что не могу выразить то огорчение, которое испытываю и телом, и разумом». Полвека спустя поэт Роберт Бернс повторил эту жалобу, когда мучился «восхитительными ощущениями всемогущей зубной боли». Его горе «настолько поглотило [поглотило] весь мой внутренний мир, что я не в силах был даже писать вздор».

Иными словами, болезненные ощущения требовали, чтобы страдальцы направляли все свое внимание на козни собственной плоти. Поэт Эдвард Янг признал это в 1747 году, извиняясь перед герцогиней Портлендской за то, что «не написала раньше». Его боли не терпят никакого «соперника». Боль «всецело поглощает наше внимание». Поэты, менее красноречивые, чем Янг, делали аналогичные комментарии по поводу этого последствия физических страданий. По словам Джейн Уинском в «Головной боли, или Ода здоровью» (1795),

Сквозь каждую частицу летит пытка,
Но центр в висках, мозгу и глазах;
Усилия рук и ног напрасны,
Пока склоняет голову от мучительной боли;
Пока вздымается грудь невыразимого вздоха,
И большая слеза капает из томного глаза.

Уинском продолжил, вызывая в воображении образ жены и матери, неспособной выполнять свои обязанности из-за всепоглощающих головных болей. «Ибо ах!», — воскликнул поэт,

Мои дети хотят материнской заботы,
Муж тоже должен оказывать помощь;
Я для действия сформировался бы всю жизнь.
Найди жену усердную, драгоценную.

Журналист Луи Фицджеральд Тасистро согласился. Люди, испытывающие телесную боль, заметил он в 1840-х годах, настолько поглощаются своими страданиями, что «благотворительность жизни увядает; самые ее тонкости, которые являются инстинктом в женском характере, забываются», и «я — подлое, жалкое телесное я — открывается, распространяется и покрывает все». Спустя столетие один хирург заметил, что не потребовалось много времени, чтобы боль превратила «ярчайший дух в существо, преследуемое, поглощенное собой, думающее только о своей болезни, эгоистично безразличное ко всему и ко всем и постоянно одержимое боязнь повторяющихся спазмов боли». Требования тела в боли были непреодолимыми.

Выдержка из «Истории боли: от молитвы к болеутоляющим» Джоанны Бурк. Copyright © 2014 Джоанна Бурк. Перепечатано по договоренности с Oxford University Press, подразделением Оксфордского университета. Все права защищены.

Джоанна Бурк

БОЛЬШЕ ОТ Джоанны Бурк

Боль и язык — то, как мы говорим, может изменить то, что мы чувствуем

Как действует боль?

Это может показаться нелогичным, но боль создается мозгом, а не телом.

Как именно это работает?

У нас есть детекторы опасности, называемые ноцицепторами, почти во всех тканях нашего тела, которые обнаруживают раздражители и отправляют сообщения через спинной мозг в головной мозг. Ноцицепторы, спинной и головной мозг являются частью нашей нервной системы.

Наш мозг определяет, нуждаемся ли мы в защите, и производит боль на основе сигналов нашего тела.

Дело в том, что наш мозг не просто использует информацию от детекторов опасности для создания боли.

Наш мозг производит боль на основе всех видов информации, включая:

Информация от нашего тела через ноцицепторы
То, что мы знаем и во что верим (включая наши культурные убеждения, ожидания и предыдущее воздействие ситуации)
Информация от других наших сенсоров, таких как то, что мы можем слышать, видеть и обонять

Но какой смысл во всей этой боли? Что ж, боль существует, чтобы защитить нас. Боль говорит нам, что что-то не так, она заставляет нас прекратить то, что мы делаем, и сосредоточиться, и помогает предотвратить более серьезные травмы.
‍

Подумайте о том, чтобы порезаться кухонным ножом во время приготовления ужина. Боль, которую вы чувствуете, заставляет вас остановиться, посмотреть на свой палец и увидеть порез. Остановив вас на месте, эта боль, которую вы чувствуете, не дает вам отрубить палец целиком.

Нервная система и стресс

Вот где все становится сложнее. Стресс усиливает боль, а боль усиливает стресс.

Когда мы находимся в состоянии стресса, наша нервная система срабатывает. Наш мозг регистрирует угрозу в окружающей среде и запускает гормональные и физиологические изменения, которые помогают нам бороться или бежать.

Проблема в том, что наша нервная система готовится сражаться или бежать, будь то саблезубый тигр, крайний срок работы или стресс, вызванный хронической болью (и активной жизнью!).

Нервная система, которая постоянно срабатывает, причиняет больше боли.

Как? Благополучие в режиме «сражайся или беги» заставляет нас напрягаться. Наши мышцы становятся напряженными, и при постоянно возбужденной нервной системе они остаются такими. Мы не двигаем телом или дышим оптимально, если у нас хронически напряженные мышцы, что может привести к всевозможным проблемам. Не говоря уже о том, насколько болезненны хронически напряженные мышцы сами по себе.

И дело не только в мышечном напряжении. При постоянном стрессе нервная система бомбардируется сообщениями о том, что мы в опасности. Он постоянно срабатывает, что приводит к чувствительности до все видов раздражителей.

Воспринимайте боль как сигнал тревоги в системе безопасности вашего тела (нервной системе). Нервная система большинства людей настроена на срабатывание тревоги (боль), когда нарушение безопасности достигает определенного порога — например, реальная угроза, например, человек, входящий в дом (или сломанная кость).

Большинство людей с хронической болью имеют повышенную или сенсибилизированную нервную систему.

Количество и тяжесть боли, которую они испытывают, не связаны напрямую с серьезностью дисфункции или повреждений в их теле.

Их тревога (боль) срабатывает при гораздо более низком пороге, например, если кошка залезает в кошачий люк или моль ударяет в окно. И мало того, что их тревога (боль) срабатывает при более низком пороге, звук более усилен (боль интенсивнее).

Иногда людям с хронической болью говорят, что они плохо переносят боль. Но это не совсем так. На самом деле речь идет о том, насколько чувствительна их нервная система к информации, поступающей от их тел и окружающей среды. Боль и тяжесть боли настоящий . И дело не в том, что они не могут справиться с болью (они постоянно справляются с ней), дело в том, что их болевой порог снижается точно так же, как снижается порог тревоги. ‍

Успокоение нервной системы

Если возбуждение нервной системы способствует более сильному ощущению боли, отсюда следует, что успокоение или подавление нервной системы уменьшает боль.

Есть несколько способов сделать это, когда речь идет о хронической боли:

Устранение лежащей в основе дисфункции — поиск первопричины проблемы всегда должен быть первым, с чего следует начинать при лечении и управлении болью.

Учитывать сопутствующие заболевания — СРК, хроническая усталость, эндометриоз, интерстициальный цистит, тазовая миофасциальная боль, ревматоидный артрит, аутоиммунные проблемы, тревога, депрессия и СПКЯ – все это распространенные сопутствующие заболевания с хроническими заболеваниями органов малого таза, которые могут воздействовать на нервную систему и воздействовать сколько боли испытывает человек.

Уменьшение воспаления — хроническая боль и воспаление являются частью отрицательного цикла. Воспаление может вызвать боль, а хронические боли могут вызвать воспаление. И все это воспаление активизирует нервную систему. Когда дело доходит до уменьшения воспаления, лучше всего начать с наблюдения за здоровьем кишечника и гормонами.

Снижение стресса — с помощью таких техник, как медитация, релаксация, легкие упражнения, управление стрессом в окружающей среде.

Уменьшение стресса и боли с помощью языка

Успокоение нервной системы может быть сложным и сложным процессом. То, что может работать для одного человека, не работает для другого.

И когда вы ведете жизнь с хронической болью, посещение большего количества сеансов — даже если это для расслабляющего массажа — может ощущаться как соломинка, сломавшая спину осла.

Добавление еще одного дела в список дел может показаться огромной задачей. Но есть кое-что, что каждый может сделать прямо сейчас бесплатно, чтобы уменьшить стресс и успокоить свою нервную систему. И все дело в языке.

Язык, который мы используем, то, как мы обозначаем и называем угрозы, а также истории, которые мы рассказываем себе, оказывают огромное влияние на то, как мы справляемся со стрессом и страхом.

Рефрейминг нашего языка может превратить источник стресса из того, что мы не можем контролировать, в то, что мы можем контролировать. Все это помогает контролировать стресс, страх и реакцию нашей нервной системы.

Как это работает?

Когда дело доходит до того, как мы описываем боль и стресс себе и другим, лучше всего придерживаться фактов. Фактический язык может помочь уменьшить страх, тревогу и стресс. Все это помогает поддерживать хорошо отрегулированную нервную систему.

Посмотрите на разницу между этими двумя утверждениями:

Дом — это полный свинарник.
Посуда стоит в раковине. Корзина для белья полная. И ванная грязная.

Первое заявление кажется катастрофическим, неконтролируемым и эмоциональным. В то время как второе утверждение придерживается фактов и убирает эмоциональный язык.

Обе эти ситуации являются стрессовыми, но второе утверждение позволяет составить план действий, в то время как первое кажется безнадежным и сообщает нашей нервной системе, что мы в опасности.

Вот еще пример:

Мне так больно. Все болит. Я не могу этого сделать.
Болит все, кроме левой руки и правого глаза.

Может показаться глупым признавать, что какая-то крошечная часть вашего тела не испытывает боли. Но это помогает . Это факт и неэмоционально. Он лишает утверждение своей безнадежности и власти над нашей нервной системой.

Дополнительная информация

Если вы хотите узнать больше о боли, стрессе и нервной системе, мы рекомендуем:

-Сеть управления болью

-Pain Australia

-Pain Revolution

Учимся говорить на тонком языке боли

«Ваша мать унаследовала эту слабость — депрессию — от своего отца». Папа последовал этому небрежному объяснению глубокого отчаяния моей матери с предостережением и надеждой: «Ты хочешь быть больше похожей на мою семью, Демпси». Эта модель унаследованной слабости со стороны моей матери и силы со стороны отца стала отправной точкой в моем путешествии по пониманию депрессии. И хотя я поклялась никогда не быть такой, как моя мать, самые частые упреки папы и моих братьев и сестер: «Ты слишком чувствителен» и «Отрасти более толстую кожу», похоже, не предвещали ничего хорошего для моего будущего.

Когда я вышла замуж за своего мужа, Тима, он продолжил то, на чем остановились мой отец, братья и сестры. В конце концов, насмешки Тима о «слишком чувствительном» казались его способом избежать разговора о разнице в том, как каждый из нас видит ситуацию. На протяжении многих лет я пыталась уладить отношения с Тимом, но наш брак напоминал американские горки с долгой тягой к душевной боли и разногласиям, чтобы добраться до вершины холма, за которыми следовал краткий период восторга, когда мы, наконец, смогли работать. вещи. После многих лет знакомства и преодоления трудностей я задался вопросом, почему Тим не может работать со мной вместо того, чтобы постоянно выступать против меня или, что еще хуже, увольнять меня.

Потребовались бы годы разговоров с разными терапевтами и врачами, чтобы понять, но, наконец, в одном содержательном и проницательном предложении мой психиатр, доктор Шерман, объяснил разрыв, который я чувствовал с моим мужем.

«Энн, это не его вина, что ты глубоководный ныряльщик, а он плавает на поверхности». С этим одним предложением все кусочки головоломки сразу встали на свои места. Доктор Шерман предоставил мне модель, на которую я мог ссылаться всякий раз, когда чувствовал разочарование из-за того, что мы с Тимом не могли найти общий язык.

Но мне потребовалось много времени, чтобы понять, что только потому, что структура модели имеет для меня идеальный смысл, я не обязательно смогу убедить кого-то еще согласиться, даже используя убедительные доказательства и прямую логику. Никогда еще это не было так правдиво, как когда я пытался объяснить своим врачам то, что я называю «физической депрессией». Я видел это в их глазах — и почти слышал, как они бормочут психосоматическая болезнь , когда я выходил из офиса. И хотя никто из них никогда не называл меня ипохондриком, мне часто казалось, что они вежливо улыбались, а затем списывали меня в примечаниях внутри моей карты.

Что я имею в виду под физической депрессией? Я думаю, что некоторые до сих пор называют это ипохондрией, а в медицинской литературе, которую я читал, такая боль упоминается как необъяснимые болезненные физические симптомы (UPPS). Например, Jaracz et al. рассмотрели UPPS у пациентов с большим депрессивным расстройством (БДР) и обнаружили, что «UPPS испытывают примерно две трети пациентов… Доля пациентов с болью, но без документированного физического объяснения… оценивается в 42,8%». ¹ Кроме того, Всемирная организация здравоохранения изучила пятнадцать центров первичной медико-санитарной помощи в Азии, Африке, Европе и Америке и пришла к выводу, что «Постоянная боль была часто встречающейся проблемой со здоровьем среди пациентов первичной медико-санитарной помощи и постоянно ассоциировалась с психическим заболеванием во всех центрах. ” ²

Помню особенно яркий случай УППС, случившийся с моей мамой в 70-х годах. Она боролась с ужасной зубной болью и посетила нескольких стоматологов, надеясь, что один из них сможет выяснить, в чем дело. Я помню, как отец объяснял кому-то по телефону: «Да, у Хелен загадочная зубная боль, и она была у четырех врачей. Один из них предложил вырвать ей все зубы». Папа продолжил: «Наконец вмешался ее психиатр. Он считает, что боль является формой депрессии, и предложил новое лекарство, а также госпитализацию».

Похоже, что по крайней мере один из маминых врачей знал об исследовании, представленном в 1959 году Джорджем Энгелем, в котором обсуждались «множество случаев болевого расстройства, которое не поддавалось ни диагностике, ни лечению», которое он назвал психогенной болью. С тех пор многие исследования подтвердили и расширили идеи Энгеля, а «психогенные объяснения невыявленной, трудноизлечимой боли получили широкую поддержку в литературе». ³

Более поздние исследования подтвердили, что «между болью и депрессией существует двунаправленная сложная взаимосвязь». боль», и что боль может способствовать увеличению показателей депрессии, включая депрессивное настроение, отсутствие интереса и нарушение концентрации внимания среди прочего. ⁴

И вот здесь в игру вступает идея модели. Стоматологи услышали жалобы на боль в зубах и челюстях, поэтому сделали рентген, предложили лечение зубов и прописали обезболивающие. Но мамин психиатр имел дело с невидимым миром разума. Итак, когда ему представили пациента с ужасной болью без какой-либо физической причины, его модель болезни полностью отличалась от модели дантиста. Основываясь на том, что я теперь знаю о связи между разумом и телом и о том, как физическая боль может проявлять эмоциональную боль, которую мы не можем назвать, я думаю, возможно, что борьба моей матери за то, чтобы иметь право голоса с моим отцом и всеми ее врачами, могла быть причина ее боли.

Но какое отношение ко мне имеет история моей матери? Из-за того, что я наблюдала за борьбой моей матери с таинственной болью и депрессией, у меня возникло подозрение о связи между разумом и телом. Хотя мой первый подобный опыт случился довольно рано, все это имело смысл.

В июне 1959 года мне только исполнилось семь лет, а моей младшей сестренке Келли было около шести месяцев. Моя бабушка, все еще очень энергичная в свои 69 лет, заботилась о нас, потому что моей мамы… не стало. Никаких объяснений. Нет до свидания. Только через несколько лет я узнал, что моя мать лечилась в маленькой католической психиатрической больнице в Балтиморе.

Но когда я вспоминаю то время, я понимаю, что усвоил очень мощное послание о болезни и внимании: нормально быть физически больным и нуждаться в помощи. Люди оказывают вам дополнительную помощь, когда вы больны. Люди меньше ожидают от вас, когда вы плохо себя чувствуете. В то время я этого не знал, но позже я буду использовать эту информацию — бессознательно — много раз в своей жизни.

Как и в любой семье, у нас было много негласных правил, но, думаю, ко мне больше всего относилось не показывать свои чувства и не расстраиваться. Это правило было особенно важно, когда мама лежала в больнице. Оглядываясь назад на ситуацию, я понимаю, что мой отец, должно быть, находился в ужасном стрессе, беспокоясь о своей жене, задаваясь вопросом, что с ней будет и как он будет заботиться о четырех маленьких детях, одному из которых всего несколько месяцев. Папа постоянно упрекал нас: «Дети, перестаньте ссориться», «Братья и сестры любят друг друга» и «Помогите бабушке с ребенком».

Через несколько месяцев после госпитализации у меня начались боли в животе каждое утро, когда я шел в школу. Боли в животе обычно отодвигались в сторону, и мой не стал исключением. Но я, должно быть, несколько недель жаловался, и, наконец, папа отвел меня к педиатру на осмотр. Осмотрев меня и задав папе несколько вопросов, он озвучил свой диагноз: «Ей нужно больше завтракать».

Все эти годы спустя, интересно, что педиатр знал о моей жизни? Маленькая девочка, которая чувствовала себя так, будто потеряла мать? Но в конце 50-х я не думаю, что было много понимания того, как эмоции могут повлиять на здоровье, и уж точно не в отношении детей. Но теперь я верю, что на каком-то уровне я понимал, что это нормально, чувствовать тошноту в животе, но не нормально много плакать и притворяться, что беспокоишься о моей матери. И я думаю, что в семь лет у меня был первый опыт, когда мои чувства разговаривали с моим телом, но я не понимал языка.

«Как часто нас увещевали не показывать чувства… высмеивали за их выражение? В конце концов, мы доходим до того, что забываем, что что-то подавляли». Из того, что я знаю о том времени, люди почти не осознавали взаимосвязь между тяжелым жизненным опытом в детстве и физическим и психическим здоровьем, особенно детей. Только в 1995 году Kaiser Permanente объединилась с Центрами по контролю и профилактике заболеваний, чтобы изучить взаимосвязь между неблагоприятным детским опытом (ACE) и последствиями для здоровья и социальными последствиями на протяжении всей жизни. ACE могут включать эмоциональное, физическое и сексуальное насилие; эмоциональная и физическая запущенность; насилие по отношению к матери; бытовая токсикомания и психические заболевания; разлучение родителей и развод; и лишение свободы родителей. ⁶ К тому времени, когда мне было всего семь лет, я уже пережил психическое заболевание моей матери и ее злоупотребление алкоголем, которые, как мне кажется, способствовали моей таинственной физической и эмоциональной боли.

Картина таинственной физической боли без какой-либо видимой причины ухудшилась, когда Тим и я жили вместе, поженились и завели детей. Первый случай хронической боли, который я могу вспомнить с того времени, случился, когда мы переехали в Ричмонд. Но к третьему месяцу нашей совместной жизни, после того как мы обручились и я начала преподавать, у меня начались такие сильные боли в желудке, что я оставался в постели по несколько дней каждый месяц. Итак, каждый месяц я ложилась в постель на пару дней, пока боль не утихла.

Только когда мы вернулись в Балтимор и я получила медицинскую страховку на новой работе, я искала врача. Гинеколог сказал, что со мной все в порядке, и направил меня к гастроэнтерологу, который сразу же назначил анализы. Как верхний, так и нижний отделы желудочно-кишечного тракта не выявили каких-либо аномалий, поэтому доктор отправил меня в путь. Как бы загадочно ни начались желудочные спазмы, они исчезли примерно через восемнадцать месяцев. Ни у кого не было объяснений, и я был в таком же тупике, как и все остальные. И я все еще не понимал языка тела и разума, из-за которого, как мне теперь кажется, и был весь дискомфорт.

Я не помню более сбивающих с толку случаев боли без причины, пока не появился мой второй ребенок — дочь родилась в 1982 году. Когда я пришла на шестинедельный послеродовой осмотр, я сказала врачу У меня все еще были послеродовые боли — вроде менструальных спазмов или схваток в начале родов. Они были почти постоянными и иногда довольно серьезными. «Я не помню, чтобы спазмы были такими болезненными у моего первого ребенка», — сказала я своему врачу.

«Ну, иногда после второго ребенка послеродовые боли усиливаются. Подождите еще несколько недель, а потом позвоните мне, если вам не станет лучше. Боль продолжалась, и я начинала беспокоиться, но мой врач все равно отмахивался от моего дискомфорта.

Боль в области таза продолжалась, а акушерство не очень хорошо решало мои проблемы, поэтому я снова обратилась к моему бывшему гинекологу. Осмотрев меня, он спросил: «Как дела с новорожденным?» и мои глаза мгновенно наполнились слезами.

«Я не знаю, что со мной», — закричал я. «Я постоянно устаю, и я чувствую себя полностью подавленным вещами. Моя дочь просыпается каждые четыре часа в течение всего дня, и я чувствую, что у меня никогда не будет перерыва». Было приятно, наконец, сказать кому-то, как я был ошеломлен.

«Энн, мне кажется, у тебя депрессия, — сказал он. «Многие женщины так думают, особенно после рождения второго ребенка». Он сделал несколько заметок в моем деле, а затем посмотрел на меня.

Мое тело напряглось, когда гнев захлестнул меня. — Я не в депрессии, — сказал я. «Мне больно. Вот почему я нахожусь здесь. Что вы можете сделать, чтобы помочь мне с болью в области таза?» Меня злила сама мысль о том, что я могу быть в депрессии.

«Такие состояния, как тревожность и депрессия, значительно повышают вероятность развития хронической боли… отчасти [в результате] того факта, что области мозга, отвечающие за боль и эмоции, значительно перекрываются» ⁷

Врач посмотрел на меня и сказал: «Я могу дать вам тайленол с кодеином, но только на несколько недель. Если это не устранит боль, тогда нам придется подумать о диагностической операции». Он выписал мне рецепт и толкнул его через стол. «Я очень надеюсь, что вы скоро почувствуете себя лучше. Пожалуйста, позвоните мне, если вам нужно, — сказал он.

От болеутоляющего лекарства мне стало плохо через несколько недель, а диагностическая операция не выявила ничего примечательного. Я обратилась к неврологу, и к тому времени я уже была в отчаянии. Настолько отчаянный, что после того, как он осмотрел меня и не нашел ничего физически неправильного, он очень мягко сказал: «Я думаю, что у тебя депрессия». Я был готов слушать, проконсультировался с психиатром, несколько месяцев принимал какие-то лекарства, а потом чувствовал себя прекрасно. Ни боли, ни плача на кухонном полу. Тазовая боль наконец прошла.

Несколько лет спустя у меня начались сильные боли в спине, и когда врачи и хиропрактики не смогли мне помочь, я обратился к иглотерапевту. Все, что я знал в то время, это то, что кто-то втыкает в меня иглы, и иглы могут волшебным образом помочь избавиться от боли. Не совсем так, как объяснила мне моя акупунктуристка Луиза. Но, работая с ней над проблемами моей боли, я начал больше узнавать о мудрости разума и тела и исцелении.

«Учитывая сложность болевых процессов, стратегия, основанная на дихотомии «или/или», вряд ли даст адекватное объяснение роли психологических факторов в возникновении боли» ⁸

Вместо того, чтобы видеть боль в спине исключительно как часть тела, которая болит, я начал осознавать некоторые метафорические аспекты боли, которую я испытывал. Как эта конкретная боль была связана с моим опытом дочери, жены и матери; борьба с моим сыном, связанная с его школьной успеваемостью; и споры с моим мужем о том, чтобы проводить больше времени со мной или выкраивать время для семейных прогулок?

«Более тонко, у человека могут развиться психосоматические симптомы или симптомы, связанные со стрессом, из-за нерешенных эмоциональных проблем» ⁹

В разговоре с Луизой о Ци (жизненной силе в китайской медицине) до меня постепенно дошло, что моя боль в спине была еще одной маской, которую носила депрессия. Вместо того, чтобы плакать и чувствовать себя подавленным или сдающимся, мое тело посылало сигналы бедствия, чтобы помочь мне понять, что я нахожусь в трудном положении.

Постепенно боль в спине уменьшилась, и я почувствовал, как спадает тяжесть грусти, точно так же, как это было в прошлом, когда я принимал антидепрессанты. Мне захотелось спуститься по подъездной дорожке к дому. Может ли иглоукалывание быть таким чудесным? У меня не было ответов, но я знал хорошее лекарство, когда чувствовал его. И я начал подключаться к мудрости моего тела, уважая его мудрость.

Мой самый драматический случай таинственной боли произошел в 1993 году, когда меня внезапно поразила неизлечимая мигрень, которая длилась семь лет. В то время я также боролся с тяжелой депрессией. И хотя все мои врачи и терапевты настаивали на том, что причиной моей депрессии был химический дисбаланс, я верил, что нахожусь посреди темной ночи души, где моя психика работает над чем-то фундаментальным. В конце концов — со временем, поэзией, духовной работой и терапией — депрессия рассеялась.

А вот с мигренью мне не повезло. Я работал с практикующей медсестрой, которая специализировалась на лечении мигрени, которое состояло из многочисленных госпитализаций, где меня накачивали стероидами, лечили назальными спреями и инъекциями от мигрени, а также различными опиоидами. Когда я не почувствовал облегчения при приеме MSContin и OxyContin, моя медсестра посадила меня на метадон. В конце концов, все лекарства настигли меня, и я начал засыпать за рулем. Выйдя целым и невредимым из двух серьезных автомобильных аварий, я решил найти лучший способ избавиться от боли и проконсультировался с энергетическим целителем. В течение четырех месяцев работы с энергетическим целителем моя мигрень утихла, я перестала принимать лекарства и смогла расстаться со своим разрушительным браком.

«…хроническое заболевание или физическая боль… также может быть кризисом, который заставляет отношения измениться… И эта боль или болезнь могут, как это ни парадоксально, действовать как целительное средство для одного или обоих партнеров и их отношений» ¹⁰

Словно оседлав бурную реку, я стоял на ногах в двух парадигмах: одна говорила, что депрессия является результатом дурацкой химии мозга, а другая говорила, что моя душа разгадывала какую-то тайну, что требовало терпения и веры. Я продолжал искать ответы и нашел еще один кусочек головоломки, когда прочитал Парадокс исцеления: медицина, мифология и трансформация доктора. Майкл Гринвуд и Питер Нанн.

Из-за их мучительного, неумолимого характера с хроническими мигренями было еще тяжелее жить, чем с депрессией, но исследование Гринвуд и Нанн связи между разумом и телом дало мне новое понимание. Они задумчиво говорили о феномене, который я слишком хорошо знал: о часто противоположных точках зрения западных практикующих врачей и холистических практиков. Авторы использовали различные истории и мифы, чтобы объяснить сложное переплетение связи нашего разума и тела.

Хотя раньше я никогда не читал рассказ «Женщина без рук», объяснения Гринвуда и Нанна глубоко затрагивали мою собственную борьбу, когда они говорили, что две вещи, которые я испытывал, мигрень и депрессия, часто возникали из-за того, что «… тело наносит удар по общению, но интеллект получает другое сообщение». Они рассматривают боль, не поддающуюся никаким лекарствам, как кризис, который заставляет людей интегрировать интеллект и чувства, чтобы могло начаться исцеление, а пациенты могли «обрести свою личную силу».